Разные судьбы, сведённые к общему знаменателю биографий страшным словом «война». Они её дети, едва переступившие порог школы, возмужавшие в боях и на фронтовых дорогах

В Средней Азии Клава Дорошенко оказалась не по своей воле. Родители, будучи не в силах прокормить многодетную семью, отправили младшую дочь к тётке в Казахстан, в город Кызыл Орда. Там жилось посытнее.

Окончив школу, Клавдия поступила в Казахский государственный университет, на русское отделение зоологического факультета. Начавшаяся война отвела вчерашним школьницам месяца три на учёбу.

На кафедре появился инструктор городского комитета комсомола и сказал: Родина в опасности, кто готов её защищать, встаньте. Поднялись с мест почти все. Мальчиков отправили на Каспий в мореходку, девочек – в Коканд, в Узбекскую ССР. Лекции, семинары, конспекты – всё осталось в прошлой жизни.

В Коканд к тому времени было эвакуировано Харьковское авиационное училище связи. С месяц обустраивались, спали на полу в глинобитных бараках на подушках и матрацах набитых соломой. Что такое воинские дисциплина и порядок узнали, когда приняли присягу.

Подъём в шесть утра, отбой в десять вечера. Никаких отлучек. Боевая и строевая подготовка. Ночью подъём по тревоге, марш-броски в полной амуниции. И многочасовые занятия в классах, сначала по специальности «радист», потом – «телеграфист». Овладевали тонкой работой на ключе, выстукивая точки и тире азбуки Морзе, и вслепую набивали текст на телетайпе.

Щеголяли друг перед другом в серых юбчонках, бэушных гимнастёрочках, туго прихваченных ремнём на тонких талиях, и в мужских ботинках часто на два-три большего, чем требовалось, размера. Питались, конечно, не разносолами, но и не впроголодь.

После шести месяцев учёбы и экзаменов выдали девушкам старенькие шинельки, разрешив их укоротить, и строем отправили на станцию, где под парами стоял эшелон, путь которого лежал на запад. Пока шли по улицам городка, провожая строй узбечки на своём языке повторяли снова и снова: милые девочки. И плакали. Клаве тогда исполнилось всего лишь восемнадцать лет.

Ехали долго, с остановками, пропуская вперёд составы с боевой, закрытой чехлами техникой и теплушками с солдатским контингентом. Пока, наконец, ни прибыли на станцию Торжок, что в Тверской губернии. Шла зима 42-го военного года.
Не успели выгрузиться, как воздух завыл, взревел гулом моторов, кругом загрохотали взрывы, начался массированный авианалёт. Немец прилетел внезапно и бросал бомбы в обезумевших от страха девчонок, мечущихся под разрывами и осколками, вместо того чтобы припасть к земле и замереть. Крики, плач. И первые потери. Таким неожиданным и беспощадным оказался первый опыт войны.

Уже на следующий день на специальном пункте представители воинских частей набирали пополнение. Рядовой Красной Армии Клавдия Дорошенко с приписным свидетельством отправилась в 4-ю воздушную армию под командованием Громова, в 72-й батальон аэродромного обслуживания – БАО.

Связь на войне – важнейшая составляющая боевых действий, её значение невозможно переоценить. Это и обмен оперативной тактической и стратегической информацией, позволяющей опередить противника, нанести ему внезапный упреждающий удар, в трудную минуту сохранять порядок и спокойствие, морально поддержать командиров, уверенность которых передаётся бойцам.

Девочки-связистки не могли не пользоваться вниманием у лётного состава. Чистенькие, насколько это на фронте возможно, ухоженные, в большинстве своём окончившие десять классов. В полковом понимании – интеллигенция.

С другой стороны – летуны, военная элита, отчаянные ребята. Для каждого из них очередной вылет на задание мог оказаться последним. Они не всегда возвращались. И тогда чьё-то девичье сердце сжималось от горя.

А боевые товарищи, как в том фильме «Хроника пикирующего бомбардировщика», пили, не чокаясь, за помин души. Лётчики были частыми гостями в батальоне. Приходили не с пустыми руками, меняли шоколад на махорку, что девицам выдавал старшина по довольствию.

Служба шла своим чередом. Батальон двигался вслед за авиационным истребительным полком, всякий раз обживаясь на новом месте в землянках или палатках по соседству, с так называемыми, аэродромами подскока, располагавшимися недалеко от линии фронта. БАО обычно прятался в лесном массиве, как и склад ГСМ при полной маскировке.

И вот эта близость к передовой не давала никаких гарантий от прямой встречи с врагом. Всё началось с внезапной бомбардировки, наши самолёты горели прямо на поле аэродрома, не успев взлететь. Фашисты прорвали оборону, бросив вперёд танки и пехоту. Где-то на линии связи произошёл обрыв провода.

И тогда командир взвода вызвал Дорошенко и её напарника Мишу Хомякова и коротко скомандовал: найти и устранить обрыв, восстановить связь. Взяли под козырёк. И вперёд по глубокому снегу.

Продолжала работать немецкая артиллерия, срывались в пике самолёты Люфтваффе. И в этом аду Клава Дорошенко нашла обрыв и соединила концы провода, прозвонив по телефону и удостоверившись: есть связь!

И вдруг она увидела бегущего прямо на неё немецкого солдата и выстрелила, как учили. Немец присел и повалился набок, уткнувшись лицом в снег. Было страшно.

Бой затих. Санитары отправились на поиски раненых и убитых. Клавдию нашли лежащей с проводом в одеревеневшей руке. Жизнь в ней едва теплилась.

Потом в медсанбате тело растирали спиртом, и Клавдия слышала в полубеспамятстве далёкий голос врача: срочно отправляйте девушку в госпиталь. Очень хотелось спать. Так и увезли с примёрзшим к ноге кирзовым сапогом.

В полевом госпитале лечение получилось недолгим: через четыре дня с первой подвернувшейся оказией, руководствуясь убеждениями комсомолки и патриотки, Дорошенко вернулась в свой 72-й батальон.

Командование отметило героические действия связистки. Дорошенко присвоили внеочередное звание старшего сержанта и вручили медаль «За отвагу», самую почётную награду для рядового и сержантского состава за храбрость и личное мужество.

Молодость и природа брали своё, Дорошенко оставалась в строю, как и боевые подруги, обеспечивала связь с армейским командованием. Всё бы ничего, да весной 1943 года у недолечившегося старшего сержанта начался жесточайший фурункулёз. Полковой фельдшер вскрывал нарывы, пичкал лекарствами, но ничего не помогало.

И вновь госпиталь. Врачи говорили: необходимо переливание крови, а она была на вес золота и в первую очередь предназначалась для раненых, потерявших кровь на поле боя. И отправили Дорошенко назад в часть, где её ждала демобилизация. Так в декабре 1943 года закончилась военная эпопея связистки Клавдии Степановны Дорошенко.